Продолжение книги «История Елецкого уезда в конце XVI—XVII веков».
ГЛАВА ПЯТАЯ. ЕЛЕЦКИЙ УЕЗД ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ VII ВЕКА
Воевода А.Л. Бутурлин и планы переноса Ельца
Новый елецкий воевода Андрей Васильевич Бутурлин обладал деятельным характером и был полон энтузиазма. Это один из самых замечательных администраторов Ельца за всю его историю. Он приехал в Елец 21 июля 1649 года.
Бутурлины — древний русский дворянский род, ведущий начало от новгородца Ратши, внук которого сражался в знаменитой Невской битве со шведами под знаменами князя Александра Невского. Андрей Васильевич начал службу во время Смоленской войны 1632-1634 годах. Он участвовал в войнах с татарами, будучи воеводой на степном пограничье, строил крепость Яблонов. За службу и лично проявленный героизм в Яблонове он получил царские подарки: золотой ковш, соболей и дорогие ткани.
В 1645 году Бутурлин был назначен воеводой в Воронеж. В городе он застал «большое непослушание». Измученные налогами и тяжестью службы, служилые люди отказывались выполнять его приказы. При этом он должен был заниматься ремонтом укреплений и организовывать оборону уезда от татар. Бутурлин пытался обучить стрельцов и казаков умению ходить строем, владеть саблей. Но служилые люди «друг друга лаят и побивать хотят» — констатировал воевода. А в 1645 году умер государь Михаил Федорович, и Бутурлин привел воронежцев к присяге новому царю — Алексею Михайловичу. После этого Бутурлину было поручено в короткие сроки сделать струги для отправки по Дону. Воевода нашел плотников, организовал строительство и сам днем и ночью руководил всем процессом. Одновременно он организовывал заготовку смолы.
За усердие он дважды получал «похвальные грамоты» от государя. Когда в июле 1646 год крупный татарский отряд неожиданно появился в окрестностях города, Бутурлин лично возглавил выступление против неприятеля. Окрыленные храбростью своего воеводы, воронежцы наголову разбили татар и преследовали их несколько верст [285].
Вот таким замечательным человеком был новый елецкий воевода. Первым делом Андрей Васильевич занялся рассмотрением нерешенных Хрущевым дел. Он сразу обратил внимание на прошения соборных елецких попов с просьбой восстановления храма. Это начал делать еще А.В. Хрущев. При нем были поставлены срубы и кровли, но дело не пошло дальше этого и Елец оставался без собора.
Бутурлин получал прошения от ельчан достроить собор. Но воевода отказывался делать это, объясняя тем, что «крыть и паперти и нутрь делать нечем». Он посылал целовальников купить досок, но все было зря. «На Ельце пора заботная» — сетовал воевода в своих докладах в Москву, строительный материал было не достать. После пожара строились многие. Кроме того, плотники, которые нанимались строить собор, были слишком заняты и делали работу медленно. Тогда Андрей Васильевич заплатил им авансом денег за проделанную работу (95 рублей), рассчитывая, что они будут расторопней. Задерживалась и присылка из Москвы икон для собора [286]. Но все же энергичному воеводе удалось продолжить строительство собора, и, вероятно, к концу его воеводства храм был восстановлен.
В 1650 году ельчане по инициативе священника Михаила просили государя пожертвовать в собор двери, указывая на то, что предел собора посвящен святому Алексею человеку Божьему, небесному покровителю царя. Государь повелел купить двери в Иконном ряду Москвы за 4 рубля. Двери были весьма красивы, они имели резьбу и позолоченные венцы [287]. Непонятно, когда появился в соборе предел в честь святого Алексея, при новом строительстве или предел существовал ранее. Во многих русских городах такие приделы и даже храмы в честь святого Алексея, человека Божьего появились в год рождения царевича Алексея — 1629-й.
Основная деятельность воеводы была направлена на строительство новой крепости на месте сгоревшей. Андрей Васильевич Бутурлин, внимательно осмотрев крепость, пришел к выводу о необходимости переноса города на новое место. Месторасположение Ельца казалось опытному воеводе крайне неудачным. В чем были причины такого решения? Гора, на которой стояла крепость сильно осыпалась. Ставить на ней новую стену было сложно, так как стена выходила неровная. Водомоины росли с каждым годом, и овраги поглощали крепостные стены. Бревна гнили и обваливались. Вот как описывал ситуацию сам воевода: «старый острог ставить немошно, потому что гора от реки Сосны пришла пещанная и водомоины по той реке большие и острогу укрепить некосым делом будет немошно колодезь выкопать и тайников делать немошно и впредь на старом месте острог… будет непрочен».
Воевода внимательно осмотрел окрестности Ельца и выбрал два места, подходящих для переноса города. Это район реки Лучок и Аргамачья гора.
Аргамачья гора привлекла внимание А.В. Бутурлина первой. Это возвышенное место казалось идеальным для постройки крепости. Плюсы его очевидны, это самая высокая, доминирующая точка в округе. «И с той горы Аргамачьей, — пишет воевода, — на Крымскую сторону [288] за реку за Сосну и вниз по реке будет видно верст за десять и больше». Это место не будет осыпаться к реке, т. к. гора не песчаная, а каменная. За горой находилось удобное, ровное место для дворов служилым людям. Бутурлин предлагал сделать удобным спуск к реке Ельцу, нечто вроде тайника, тайного хода. Мы знаем, что идея переноса центра города на Аргамачью гору не являлась новой. Ещё в 1619 году воевода Г.Л. Валуев пытался построить там новый Елец, вместо прежнего города, разрушенного Сагайдачным. Но тогда обнаружилось, что Аргамачья гора сплошь состоит из камня, и добыть там воду невозможно. Знал ли об этом обстоятельстве А.В. Бутурлин, сказать сложно.
Другим местом, где планировал Андрей Васильевич построить новую крепость, стали окрестности реки Лучок. Достоинства этого места воевода описывал таким образом: «место под гору ровное, ко всякому городовому строению погожее». Действительно за Стрелецкой слободой к Лучку начиналось ровное место, без оврагов и балок, удобное для построек. Но за рекой Быстрой Сосной, как отметил опытный воевода, находилась гора Казинка, захватив которую, можно удачно обстреливать крепость. Рассчитав расстояние, Бутурлин убедился в том, что с Казинки выстрелить до крепостного места невозможно. Явным плюсом было также наличие здесь воды. Речку Лучок воевода предлагал включить в пространство крепости [289].
Ответ на предложение А.В. Бутурлина перенести город не известен. Сама отписка воеводы дошла до нас случайно. Однако из последующих событий мы знаем, что Андрей Васильевич получил отказ, и перенос центра города никогда не был осуществлен.
Тогда Бутурлин задумал коренным образом переделать укрепления Ельца. Он решил сделать стены Ельца каменными и окружить их внушительным рвом. Воевода энергично занялся воплощением этого плана.
План создания каменных укреплений пришлось довольно быстро оставить. Пригодный камень был обнаружен за девять верст от города, а вот с известью было еще хуже.
«Извести на Ельце в том камне нет» — сетовал воевода в донесении в Москву. Зато в окрестностях города воевода обнаружил в большом количестве хорошую глину. Тогда Бутурлин решил делать кирпич. Но в Ельце и окрестностях он не нашел ни одного кирпичника. Ельчане никогда не использовали местную глину для производства кирпича, да и вообще кирпич в строительстве не использовался. В итоге даже каменных башен сделать не удалось. Главными строительными материалами для ельчан были лес и камень.
Неудача при попытке построить каменные укрепления Ельца не смутила воеводу. Бутурлин решил сделать новые укрепления из бревен и насыпать большой земляной вал. Ельчане встретили инициативу воеводы прохладно. Предстояло возить много леса, а ближайший пригодный к строительству лес располагался в 40 верстах от крепости. Для его перевоза требовалось много сил.
Для укреплений города воевода решил использовать терн, произраставший в больших количествах в этих местах. Терн мешал продвижению конницы и пехоты, этот колючий кустарник служил хорошей защитой для осажденных.
Таким образом, воевода Бутурлин сумел организовать ремонт собора и сгоревших укреплений, был выкопан ров и насыпан значительный вал. Его стараниями удалось спасти много жизней, когда ельчане прятались за построенными Бутурлиным стенами и рвами, спасаясь от татарских стрел.
До нас дошла роспись елецких укреплений сделанная Бутурлиным. Воевода любил порядок и дисциплину. По его приказу 23 июля 1649 года осадный голова Сергей Елпин составил описание всего государственного имущества: пушек, пороха, свинца, хлеба, соли, оружия и т.д. Среди прочего имущества упоминаются в амбаре одиннадцать черкасских пищалей. При этом Елпин пояснил, что это пищали черкас, сосланных за воровство в понизовые города (на среднюю и нижнюю Волгу) [290].
Еще одна инициатива Бутурлина — провести новый смотр елецких дворян. Дело в том, что когда он принимал дела у Хрущева, то не обнаружил списка с десятни 1648 года. На недоумение Бутурлина Хрущев сказал, что проводивший смотр князь Львов ему списков не оставил. По всему уезду воевода разослал вести, «чтоб дети боярские ехали на смотр в полном вооружении тот час». Но никто на призыв воеводы не приехал. В итоге воевода писал в Москву: «А они де (дети боярские — Д.Л.) указу не слушают, многие в город на Елец к смотру не едут… и кто на чем на твоей государевой службе будет на Ельце не знаю…» [291].
Однако дошедший до нас смотренный список 1649 года указывает на то, что Бутурлину все же удалось провести смотр ельчан [292]. Андрей Васильевич после службы в Ельце служил на Украине, был киевским воеводой, получил чин окольничего. После него в Ельце сменилось достаточно много воевод, но мало кто из них отличался такой энергией и добросовестностью.
Ляпин Д.А. История Елецкого уезда в конце XVI—XVII веков. Научно-популярное издание. — Тула: Гриф и К, 2011. — 208 с.
Источник http://vorgol.ru/istoriya-eltsa/istoriya-uezda-16-17-v/voevoda-buturlin/
Примечания:
285. О нем подробнее см: Глазьев В.Н. Воронежские воеводы. Воронеж, 2007. С.94—98.
286. РГАДА. Ф.210. Оп.1. Д.275. Л.464-466.
287. Там же. Л.302.
288. «Крымской стороной» называлась Засосенская часть современного города Ельца.
289. Там же. Л.469-472.
290. Там же. Л.507.
291. Там же. Л.462.
292. Там же. Л.79.
Статья подготовлена по материалам книги Д.А. Ляпина «История Елецкого уезда в конце XVI—XVII веков. Научно-популярное издание», изданной в 2011 году под редакцией Н.А. Тропина. В статье воспроизведены все изображения, использованные автором в его работе. Пунктуация и стиль автора сохранены.
