Нашествие — Воргол.Ру

Нашествие

Продолжение III главы I части книги «На степном пограничье: Верхний Дон в XVI-XVII веках».

Нашествие

Много крови пролилось на Верхнем Дону в 1613 году, но самым кровавым стал год 1618.

Летом 1618 г. двадцатитысячное войско запорожских казаков во главе с П.К. Сагайдачным вторглось в пределы России и направилось к осажденной поляками Москве. Запорожцы должны были помочь польскому королевичу Владиславу захватить Москву. Однако гетман Сагайдачный, воспользовавшийся слабостью русских гарнизонов в городах, по дороге на Москву решил совершить поход на южную окраину Московского государства.

Во многом успех этой военной кампании зависел от лидера запорожцев – гетмана Петра Сагайдачного. Он был выдающимся человеком, получил в юности хорошее образование, служил домашним учителем, а также — помощником киевского судьи. С молодости он проявил себя умным, хитрым, решительным человеком. Проблемы в семье заставили его уйти к казакам в Запорожье. Здесь карьера Петра быстро пошла вверх и через несколько лет его уже выбрали гетманом запорожского войска.

С 1606 года начались знаменитые походы Сагайдачного на турок и татар, которые прославили его во всей Европе и сделали героем на родине. Под его началом казаки брали неприступные крепости и выигрывали тяжелейшие сражения. Казаки Сагайдачного совершили походы практически на все крупные крепости турок, включая Стамбул, Синоп, Варну, Очаков. В сражениях украинский гетман показал себя хорошим стратегом, хитрым и смелым полководцем. Он пользовался большой популярностью в армии, несмотря на то, что ввёл строжайшую дисциплину и часто был жесток с подчиненными.

Первыми жертвами армии Сагайдачного в России стал Путивль. Когда-то этот город был крупной каменной крепостью, но в Смуту он пришёл в большой упадок и не представлял серьёзной угрозы. Численность гарнизонов этой крепости едва ли достигала 1000 человек.

Затем в 20-х числах июня 1618 года казаки вышли к Ливнам. Разоряя деревни и сёла Ливенского уезда, они окружили саму крепость. Здесь находились всего 940 фактически обреченных на смерть человек, никто из которых не хотел сдаваться. Взяв Ливны, Сагайдачный приказал жестоко расправиться с его жителями. Ему важно было запугать жителей соседних городов, заставить их сдаваться без боя. Часть ливенцев хитрый гетман отпускал разносить вести о взятии Ливен и расправе с жителями. Слухи о резне, учиненной в городе, записал автор летописи: «А пришёл он, пан Сагадачной … под Ливны, и Ливны приступом взял, и многую кровь християнскую пролил, много православных крестьян и с жёнами и с детьми посёк неповинно, и много православных християн поруганья учинил, и храмы Божия осквернил и разорил, и домы все християнские пограбил, и многих жён и детей в плен поимал». Казакам удалось взять в плен ливенского воеводу Никиту Ивановича Черкасского (по другим данным, он погиб на вылазке), его помощник, второй воевода Пётр Данилов, был убит в бою.

Следующей крепостью на пути Сагайдачного стал Елец [1]. Елецкие воеводы Андрей Богданович Полев и Иван Лукич Хрущёв знали о том, что Ливны страшно разорены Сагайдачным. Уже 27 июня в субботу, за два часа до вечера сюда стали прибегать ливенцы, сумевшие спастись. Полев и Хрущёв решили послать разведчиков, чтобы следить за врагом, но те вернулись быстро и сильно напуганные: «литовские люди с Ливен вышли за острог, а куды пойдут того не ведомо».

2 июля вечером в большой спешке в Елец пришло находившееся в пути всю ночь и весь день испуганное русское посольство в Крым. Приезд посольства с богатой казной и дарами хану, а также посланниками русскими и крымскими, обрекал город на осаду запорожцев. Посольство возглавляли Степан Лукьянович Хрущев, троюродный брат второго елецкого воеводы, и Матвей Челюскин. С посольством приехала и меховая казна на 10 000 рублей и ещё большая сумма денег. Казну сопровождал подьячий Семен Бредихин.

Гетман П.К. Сагайдачный

В понедельник, 3 июля, гетман Сагайдачный привел свою армию под Елец, где она разделилась на две группы. Один отряд стал с запада по реке Лучок, другой — с востока по реке Елец. Осада началась. Город в XVII веке окружали две стены: одна защищала центральную крепость, другая – посады. Три дня, с понедельника по четверг, осаждали казаки Елец, но стены города оставались неприступны. Казаки проявляли большую отвагу и удаль, активно используя осадную технику. Ельчане успешно отстреливались из пушек и пищалей. Более того, многие жители города, не уступая в храбрости казакам, делали вылазки и, часто, довольно успешные. Обороной города руководил Андрей Богданович Полев, ему помогали московский подьячий Семен Бредихин и Иван Лукич Хрущев. Они отвечали за оборону западных рубежей. На востоке обороной руководил Степан Лукьянович Хрущев.

В ночь с 6 на 7 июля казаки окружили город со всех сторон и бросились на решающий штурм. Пользуясь темнотой, запорожцы подтащили осадные орудия – туры к Новосильским и Ливенским воротам. Три раза за ночь отбивали ельчане неприятеля. Руководивший защитой города со стороны Лучка С.Л. Хрущев умело организовал оборону и не дал никаких шансов неприятелю. Кончалась ночь, и ельчане все больше надеялись на победу.

Но, к несчастью, уже на заре казаки взяли Аргамачий острог. Его обороняли воронежские служилые казаки, ехавшие в Мценск и случайно задержавшиеся в Ельце. Запорожцы забрались на Аргамачьи ворота по горе трупов своих убитых товарищей и кинулись на стены рубить ельчан. Можно только догадываться о потерях со стороны запорожцев, очевидно, они были огромны, если из трупов образовалась высокая гора. Лавиной хлынули казаки в Аргамачий острог и вытеснили оттуда воронежцев.

В это же время казаки Сагайдачного открыли ворота и пустили своих воинов в слободу на Аргамачьей горе. Теперь главные силы осаждавших и осаждаемых были сосредоточены в этом месте. Ельчане поспешно отступили в крепость. Но не все ельчане сумели организованно отступить, некоторые «стали метаться» и бросались в панике в реку Сосну и «многие учали тонуть». В реку пришлось броситься А.Б. Полеву и С. Бредихину, сражавшимся из последних сил и не желавшим отступать. Иван Хрущев геройски бился с неприятелем. По словам очевидцев, он был убит, когда казаки стали теснить ельчан к реке Ельцу. Но на самом деле Иван Лукич в это время был тяжело ранен.

Воевода А.Б. Полев и подьячий С. Бредихин, хоть и «учали тонуть не единожды» в реке, но все же выплыли и перебрались в крепость. Их примеру последовали многие ельчане. Началась осада центральной крепости. Посад Ельца был взят с большими потерями.

Вскоре уцелевшие ельчане собрались на совет, решая, стоит ли продолжить оборону, поскольку казаки предлагали мир на условиях выдачи казны, воевод и членов посольства. По предложению воскресенского протопопа Леонтия и игумена Троицкого монастыря Тарасия было решено начать переговоры. Однако руководство города сразу решило всю казну Сагайдачному не выдавать, а укрыть её значительную часть.

Переговоры не заладились, и запорожцы решили сжечь город. Вероятно, свою роль сыграло нежелание ельчан выдавать казну. В итоге разорения в плен были уведены 656 человек, около 400 были убиты. Всего гарнизон Ельца составлял на то время около 2000 человек.

Отойдя от Ельца, Сагайдачный повёл свои войска на Лебедянь, которая не представляла собой в тот момент большой крепости. Город был взят быстрым штурмом и разорён. От Лебедяни гетман решил поворачивать на Москву. Армия запорожцев была серьёзно измотана и нуждалась в отдыхе. В итоге Сагайдачный отобрал лучших своих казаков и под руководством Михаила Дорошенко отправил их на Данков [2].

Данковский воевода Алексей Чубаров получил наказ увести население в Михайлов, находящийся севернее. Позже очевидцы событий вспоминали, что жители в большой печали, с плачем прощались с городом и своими домами, с могилами своих родных. Они потеряли всякую надежду вернуться домой, зная, что уже в пепел обратились Елец, Лебедянь, Ливны.

Другие данковские служилые люди с запасами пороха и свинца двинулись к городу Пронску. Руководил этой группой воротник Яким Акулов. Но Дорошенко узнал об этом и нагнал данковцев, почти полностью их перебив. В это же время в Данков ехал из Москвы новый воевода – Фёдор Григорьевич Оладьин с деньгами на жалование, свинцом и порохом. Он надеялся успеть войти в город до казаков, но, к сожалению, Дорошенко оказался быстрее. В городе находился лишь небольшой гарнизон, было мало боеприпасов, так что шансов у Данкова не было. Воевода Оладьин, вовремя узнав о том, что Данков взят, повернул в Михайлов, где его запасы пороха и свинца, а также жалование, оказались кстати. Но Сагайдачный решил продолжить свой кровавый путь и взять слабо укреплённые города Рязанского края – Скопин, Шацк, Сапожок, Ряжск.

16 августа 1618 года гетман Сагайдачный подошел к Михайлову, в котором находились и данковские жители, побуждавшие михайловцев сражаться. Чувствуя, что сил уже не так много, как в начале похода, гетман предложил воеводам сдать город без боя. Надо сказать, что ни один русский город, даже самый маленький не сдавался ему. Не стал исключением и Михайлов, хотя посланники гетмана указывали на гибель многих русских городов от их сабель. Когда же казаки заявили им, что являются законными представителями русского царя – Владислава, русские люди со стен крепости отвечали: «Наш царь избран в Москве и ему мы крест целовали, ни польских королевичей и каких-либо других правителей нам не надо!».

17 августа запорожское войско приступило к штурму крепости. Артиллерия казаков, захваченная в русских городах, начала мощный обстрел города. Казаки не решались на штурм и хотели поджечь город ядрами. Но михайловцы и данковцы вовремя тушили огонь, благодаря слаженным действиям и участию в борьбе с пожарами всех жителей.

Затем запорожцы решили идти на штурм. Для этого они соорудили «примет» — завалили землей и хворостом ров, подтащили бревна, соорудив своеобразный помост до уровня крепостных стен. Два дня длился приступ, который закончился безрезультатно. Осаждённые отбили все атаки. В конце сражения русские воеводы даже открыли Северные ворота и перешли в контратаку, заставив запорожцев отступить от города.

Сагайдачный был в ярости. Он наблюдал за осадой города и велел передать его защитникам, что завтра же возьмёт Михайлов как птицу и предаст огню, а пленным, от мала до велика, прикажет отсечь руку и ногу и бросить псам.

23 августа запорожцы стали готовиться к новому штурму, а городское население совершило на виду у казаков крестный ход с иконами и хоругвями по стенам крепости. Наблюдая издали за крестным ходом, казаки поняли, что жители не собираются открывать ворота. Многие запорожцы отказались идти на второй приступ.

Старинное изображение П.К. Сагайдачного на коне

Воеводы, оборонявшие Михайлов, были готовы к атаке. Как только запорожцы подошли к стенам, они открыли тайный вылаз и устремились в тыл штурмующих, нанеся им серьёзный удар. Надо сказать, что в крепости в это время находились не только мужчины, но и женщины, и дети, главным образом, жители разорённого Данкова. Они сражались наравне с мужчинами. Такого ещё не приходилось видеть казакам. Столь мощный отпор произвел на запорожских казаков неизгладимое впечатление, и они были вынуждены отступить [3].

27 августа, после второго неудачного штурма, потеряв больше тысячи человек, гетман снял осаду и двинулся на соединение с королевичем Владиславом. Как написал летописец, «всепагубный враг Сагайдачный отоиде от града со страхом и скорбию».

Придя с остатками своего войска под Москву, Сагайдачный уже не мог оказать решающего влияния на боевые действия. Русская столица была спасена, а полякам пришлось довольствоваться перемирием и отступить из пределов России.

Нашествие Сагайдачного на Верхний Дон летом 1618 г. имело самые печальные последствия. Десятки сёл и деревень были уничтожены, разграблены и сожжены. Многие из них так и остались «пустошами», т.е. местами, где когда-то жили люди. В XVII в. жители Верхнего Дона привязывали к этому нашествию те или иные события своей жизни, говорили: «было это до литовского разорения» или «после литовского пленения, как приходил Сагайдачный». В переписных книгах 1628 г., составленных после нашествия, можно встретить следы, оставленные битвами с запорожцами. Например, при описании какой-либо деревни писец отмечал: «а было раньше село, а церковь выгорела, как приходили литовские люди в 1618 году…».

Уже в первые годы после нашествия среди населения появилось устойчивое объяснение событий погрома, устроенного казаками, карой Божьей за грехи. Документы XVII века свидетельствуют о том, что люди при воспоминании о лете 1618 года говорили: «было то по грехам нашим». В середине XIX века старожилы и любители истории постоянно вспоминали нашествие Сагайдачного и устроенный им страшный погром наряду с нашествиями татар и также считали его Божьей карой за грехи. В Ельце в центральной части города до начала XVIII века существовало большое коллективное захоронение погибших в 1618 году. В 90-е годы XVII века в память этого события была поставлена часовня [4].

 

Ляпин Д.А. На степном пограничье: Верхний Дон в XVI-XVII веках. — Тула: Гриф и К, 2013. — 220 с.

Источник http://vorgol.ru/istoriya-eltsa/verxnij-don-16-17-v/nashestvie/

Примечания:

1. РГАДА. Ф. 123. Д. 3. Л. 83-88; Д. 4. Л. 12-51.
2. См. о взятии Данкова: Ракитин А.С. Сторожевые казаки города Данков после черкасского разорения (1618-1650-е годы) // Война и оружие. Новые исследования и материалы. Труды Третьей международной научно-практической конференции. 16-18 мая 2012 года. Ч. 3. СПб., 2012. С. 88-97.
3. Повесть об осаде г. Михайлова Сагайдачным в 1618 году // Киевская старина, 1885, № 12. С. 685
4. Ляпин Д.А. История Елецкого уезда в конце XVI-XVII вв. Тула, 2011. С. 66.

Статья подготовлена по материалам книги Д.А. Ляпина «На степном пограничье: Верхний Дон в XVI-XVII веках», изданной в 2013 году. В статье воспроизведены все изображения, использованные автором в его работе. Пунктуация и стиль автора сохранены.

Разделитель
 Главная страница » История Ельца » На степном пограничье: Верхний Дон в XVI-XVII веках
Обновлено: 28.10.2013
Поделиться в социальных сетях:

Оставьте комментарий