Продолжение книги «На степном пограничье: Верхний Дон в XVI-XVII веках».
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ОТ ЗАПУСТЕНИЯ К ВОЗРОЖДЕНИЮ 1414-1630
Меч, меч наострён и вычищен;
наострён для того чтобы больше заколоть;
вычищен, чтобы сверкал, как молния
Иез 21:9,10 [1]
Глава 1. Между Ордой и Литвой (XIV — первая половина XVI вв.)
Великое запустение
Когда в конце XVI века на Верхнем Дону строились русские города, то первым их жителям казалось, что они живут в совершенно диких местах. Эти земли никто не называл Русью, считая их чужими, враждебными. Древние многовековые дубравы, полные зверей, уходящие за горизонт степи, реки, обильные всякой рыбой, прохладные даже в самую жаркую пору ручьи в оврагах и балках – вот что представлял собой этот край. Трудно было и подумать, что здесь когда-то жили русские люди, пахали землю, пасли скотину, рубили лес. Лишь немногие из первопоселенцев слышали, что места эти давным-давно населяли их предки, покинувшие Дон в старые времена. Ничего от них не осталось, кроме заросших кустарником и лесом «городищ». Глазу представала картина дикости и запустения.
Так воспринимали люди конца XVI века эти земли. Но нам нужно получить более конкретное и раннее свидетельство запустения Дона. Поэтому наше путешествие в его историю мы начнём из маленькой кельи одного из монастырей Смоленского княжества в конце XIV века. Именно, здесь просматривал свои записи местный иеродьякон Игнатий. Он тщательно вычитывал бледно-жёлтые листы, вздыхал и иногда вспоминал свои приключения четырёхлетней давности. Выросший в деревне, он никогда не ездил дальше Смоленска, а из иноземцев общался только с надменными литовскими рыцарями, да видел один раз издали татар. Кто бы мог подумать, что разразившаяся в высших светских и церковных кругах смута забросит его в далёкий Царьград? [2]
Он хорошо помнил, как холодным январём 1389 года его вызвал сам смоленский епископ Михаил и сообщил, что благословляет на благое дело. Очередная ссора митрополита Пимена с Великим князем Московским Дмитрием Ивановичем грозила закончиться плачевно. Пимен уже отстранён от сана, но продолжает своевольничать – исполнять свои обязанности. Чтобы избежать мести московского князя, он едет в Царьград к самому патриарху. «И мы с тобой поедем с Пименом. Тебе же Игнатий поручаем зорко за всем глядеть и писать обо всём, что видишь в правду» — заканчивал свою речь Михаил. Так Игнатий оказался в составе делегации Пимена, которая в апреле 1389 года отправилась в Константинополь.
Теперь, стоя в своей келье за высокой кафедрой, он читал свои записки, полагая написать целое сочинение о своём путешествии. Поразмыслив ещё немного, он обмакнул перо в свежие густые чернила и начал писать, аккуратно выводя каждую букву:
«В году 1389-ом [3] Пимен митрополит в третий раз пошел в Царьград к патриарху, а с ним Михаил владыка Смоленский и Сергий архимандрит Спасский, да старцы его и слуги, и протопопы, и протодьяконы, и иные священники и дьяконы. Было начало пути тому от города Москвы месяца апреля в 13 день, в великий вторник Страстной недели…».
Затем Игнатий воткнул перо в песок и вновь предался воспоминаниям о том, как приехали они в Переславль-Рязан
«Было же это путешествие печальное и унылое, страшное запустение повсюду, и не видно было на берегах ничего: ни городов, ни сел. А когда-то в древности здесь были красивые города и очень благоустроенные места, теперь же все запущено и не населено. Нигде не увидишь человека, только запустение великое и зверей множество: козы, лоси, волки, лисицы, выдры, медведи, бобры, птицы — орлы, гуси, лебеди, журавли и прочие. Запустение великое».
Похоже, слово «запустение» постоянно приходило на ум Игнатию, когда он вспоминал эти места. Но здесь, на верхнем Дону, находились также земли Елецкого княжества, и князь Юрий Елецкий с дружиной приветливо встретил их и проводил до южных границ своего княжества, расположившегося среди этих диких пространств.
Теперь пришло время оставить Игнатия Смолянина в своей келье предаваться воспоминаниям и разбирать записи. Кстати, путешествие в Царьград побудило его к размышлениям об истории Руси и, составляя своё сочинение об этом событии, он всерьёз задумался о написании ещё ряда сочинений на историко-богосло
Итак, в древности на Дону проживало русское население, входившее в состав одного из княжеств, но после татаро-монгольск
В 1359 году Орда начала разваливаться на части. Многочисленные потомки Чингисхана устроили кровавую резню между собой, и тогда многие народы и земли откололись от Орды. Ханы менялись почти ежегодно, войны и грабежи не прекращались ни на один день. Распавшаяся Орда нуждалась в деньгах, которые татары добывали грабежом и набегами на окраины Руси, превратившими жизнь на Верхнем Дону в ад. Теперь торговля по Дону была попросту невозможна, времена стабильности канули в Лету.
Многие русские люди ждали окончания смуты в Орде и надеялись вернуться к старому времени. Но были и те, кто прямо заявлял о том, что пора уже перестать платить дань татарам и начать объединение разрозненных русских земель в одно государство. Русские люди уже давно не осознавали, что живут в едином государстве, только православная вера долгие годы скрепляла их души и сердца.
Но кроме татар появились у русских и другие враги. В эти годы, пользуясь разгромом западной и южной Руси, учинённым татарами, начинает стремительно возвышаться Литовское княжество, которое в XIV веке превращается из маленького государства литовских племен в мощное Великое Княжество Литовское. А вскоре гордые своими успехами литовские князья добавляют к названию своей страны ещё одно слово: Русское. Так маленькая Литва стала Великим Княжеством Литовским и Русским, претендуя тем самым на то, чтобы присоединить к себе все русские земли.
В 1356 году Литва отторгла значительную часть от Смоленского княжества. В 1359 году могущественный литовский князь Ольгерд завладел Брянском [4]. Границы владений Литвы, таким образом, вплотную подошли к территории Киевского княжества. Киев был захвачен в 1362 году [5]. Потом литовские рыцари прошли победным маршем по юго-восточной территории Чернигово-Северс
Но в это время на политической арене появились стяги Московского княжества. Московский князь Дмитрий Иванович начал войну с Литвой, опасаясь вторжения на свои земли. В 70-е годы XIV века началась московско-литовс
После победы на Куликовом поле в 1380 году позиции Москвы значительно укрепились. Придворные летописцы Дмитрия Ивановича рассматривали эту победу как реванш за поражения XIII века. Теперь русские люди, победившие на Куликовом поле, почувствовали себя жителями одного государства, способного сбросить всякую зависимость от татар.
Политические условия после Куликовской битвы для жителей Верхнего Дона стали заметно хуже. Татарские отряды нападали на пограничные земли с молчаливого согласия нового хана Тохтамыша. В таких жестких условиях князья Верхней Оки тщетно пытались сохранить земли Верхнего Дона за собой. Для этого они пошли на союз с рязанским князем Олегом Ивановичем, земли которого также доходили до Дона. Вероятно, в таких обстоятельствах на Верхнем Дону возникло Елецкое княжество, которое, правда, просуществовало недолго. Почти сразу после своего создания оно было вынужденно принимать на себя удары с юга от татарских всадников и с запада от литовских рыцарей. Крупным бедствием для Ельца и его округи стало нашествие в 1395 году войск Тамерлана, воюющего с татарским ханом Тохтамышем. В ходе этой войны Орда утратила свое могущество, но оставалась ещё Литва, которая вовсе не желала упускать возможность присоединить Верхний Дон к своим землям. Однако рязанский князь Олег не собирался отдавать эти земли литовцам. И вот два грозных и достойных воина скрестили свои мечи: Великий князь и господарь литовский Витовт и Великий князь Рязанский Олег Иванович.
Олег нашел союзников в лице смоленского князя Юрия и князей с Верхней Оки. В начале 1395 года они организовали поход на Литовскую землю и разорили её. Литовское войско, посланное Витовтом на Рязань, было разбито, и рязанский князь возвратился «со многою корыстью и богатством».
Князь Витовт был в страшном гневе и собрал новое войско большей численности и сам его возглавил. В 1398 году литовские рыцари лавиной обрушились на земли Оки и Дона. Велико тогда было разорение, учинённое Витовтом, он убивал всех, кто ему попадался и, по выражению летописца, «лил кровь аки воду».
Но рязанский князь не думал отступать. В 1400 году Олег Иванович напал на Смоленск, вошедший на тот момент в состав Литвы. Взяв город штурмом, он посадил в нём своего друга – князя Юрия Святославича. Решающий удар по Литовскому княжеству должен был нанести сын князя Родослав с большим войском, собранным на последние деньги из рязанской казны. Битва состоялась в 1402 году у Любутска, где рязанцы были разбиты, а князь Родослав уведен в плен. Так много ставил Олег Иванович на это войско, и так горька была чаша поражения! 5 июля 1402 года он скончался, приняв перед смертью монашеский постриг.
Конечно, елецкие князья поддерживали рязанского князя Олега в его войне с Литвой. Ценой огромных усилий Литва была отброшена назад, но татары по-прежнему были слишком близко. В результате Елецкое княжество, лишённое сил литовскими войнами, начало медленно приходить в запустение. В 1414-1415 годы на Верхний Дон обрушился сильный татарский удар, от которого княжество уже не оправилось.
Рязанские князья проиграли войну с Витовтом, и татары, воспользовавшись этим, сумели подчинить себе земли Верхнего Дона и оттеснить русских за Оку. Пашни зарастали травой и лесом, брошенные дома сгнивали, деревянные стены крепости рушились. Как тут не вспомнить слова Игнатия Смолянина: «Нигде не увидишь человека, только запустение великое и зверей множество…».
Однако после запустения Елецкой земли формально её территория вошла в состав Рязанского княжества, что вскоре вызвало сопротивление со стороны Москвы. В 1483 году Иван III потребовал от резанцев «не вступать в Елеч и во вся Елецкие места…» [7].
Между тем Орда, ставшая причиной ухода русских людей с Дона, и сама уже стремительно рушилась. Вскоре от неё отделились Казанское, Астраханское и Крымское ханства. Татары, не вошедшие в эти ханства, объединились в Большую Орду и кочевали между Доном и Волгой, разоряя всё вокруг. Наконец, в 1502 году Большая Орда была разгромлена крымским ханом Менгли-Гиреем и прекратила своё существование. Земли Верхнего Дона стали промежуточной зоной между Крымским ханством и Русью. Крымский хан считал их своими, а Великий князь московский утверждал, что это исконные земли его предков. Не терял надежды на завоевание этого региона и литовский князь, ведь было время, когда его Киевская волость доходила до Дона. Наступила небольшая историческая пауза. Земли Верхнего Дона должен был получить сильнейший.
История бросает жребий и начинается борьба Москвы, Литвы и Крыма за эти земли.
Ляпин Д.А. На степном пограничье: Верхний Дон в XVI-XVII веках. — Тула: Гриф и К, 2013. — 220 с.
Источник http://vorgol.ru/istoriya-eltsa/verxnij-don-16-17-v/velikoe-zapustenie/
Примечания:
1. Все цитаты из Библии даются по синодальному переводу 1876 года.
2. Царь-градом русские называли тогда Константинополь, а позже – Стамбул.
3. Здесь и далее все даты даются от Рождества Христова, а не от Сотворения мира, как это было принято до 1700 года.
4. Пашуто В.Т. Образование Литовского государства. М., 1959. С. 268.
5. Шабульдо Ф.М. Земли Земли Юго-Западной Руси в составе Великого княжества Литовского. Киев, 1989. С. 153.
6. Очерки истории СССР. XIV-XV вв. / Черепнин Л.В., Пашуто В.Т. М., 1953. С. 522.
7. Пушкарёва Н.Л. Женщины Древней Руси. М., 1989. С. 62.
Статья подготовлена по материалам книги Д.А. Ляпина «На степном пограничье: Верхний Дон в XVI-XVII веках», изданной в 2013 году. В статье воспроизведены все изображения, использованные автором в его работе. Пунктуация и стиль автора сохранены.
